Глава V нападение японского флота на русскую эскадру в порт-артуре. История русско-японской войны

Причины русско-японской войны и оборона Порт-Артура

Россия для защиты своих геополитических интересов и границ на Дальнем Востоке, в нарастающем соперничестве с Англией, Францией и Германией в их хищном дележе Китая, нуждалась в приобретении на Тихом океане незамерзающего порта. В марте 1898 г. была заключена конвенция с Китаем об аренде на 25 лет Квантунского полуострова с прилегающими островами и Порт-Артуром. Здесь, на флагштоке Золотой горы, под салют эскадры был поднят российский флаг. Началось строительство военно-морской базы и крепости.

Усиление военного присутствия России в Маньчжурии и Корее встретило энергичное сопротивление других стран, особенно Японии, где началась пропагандистская кампания против России. Японию подталкивали к этому европейские страны, особенно после заключения англо-японского союза в 1902 г. Договор гарантировал «специальные интересы» Англии в Китае, а Японии – в Корее и Маньчжурии. Германия участвовала в обучении японской армии. Но главная поддержка шла из США, которые заявили, что окажут поддержку Японии в случае ее конфликта с Россией. К этому правительство США побуждали влиятельные финансисты во главе с Яковом Шиффом, главой еврейского финансового міра в США, стремясь ввязать Россию в затяжную непопулярную войну и возбудить на этой почве революционную смуту.

Нужно признать, что при такой расстановке сил война с Японией могла быть только затяжной и очень трудной для России. Хотя Япония была слабее России в экономическом и военном отношениях, она получила неограниченные кредиты от Шиффа и его партнеров, сумев в короткий срок мобилизовать свои ресурсы и модернизировать армию.

За десятилетие с 1894 по 1904 гг. японская армия выросла почти в 2,5 раза. В начале войны она насчитывала 375 тыс. человек и 1140 орудий. Японский флот состоял из 3 эскадр и 168 боевых кораблей, многие из которых по своим тактико-техническим данным (бронирование, скорость хода, скорострельность и дальность стрельбы орудий главного калибра) превосходили корабли российского флота.

Россия располагала кадровой армией в 1,1 млн. человек и 3,5 млн. человек в запасе, однако на Дальнем Востоке в январе 1904 г. находилось лишь около 98 тыс. человек и 148 полевых орудий. Кроме того, в пограничной страже – 24 тыс. человек и 26 орудий. Эти силы оказались разбросанными на огромной территории – от Читы до Владивостока и от Благовещенска до Порт-Артура. Маньчжурский театр действий был связан с центром России только малопропускной железной дорогой. Это мешало быстро укреплять и снабжать вооруженные силы на Востоке. Военный министр генерал-адъютант А.Н. Куропаткин не видел надвигающейся опасности со стороны Японии и должных мер заблаговременно не предпринял.

Правительство России пыталось вести переговоры с Японией, но та не удовлетворялась небольшими уступками по корейским делам и явно шла на военный конфликт при поддержке США, решив силой осуществить свои притязания на всю Корею и Маньчжурию. 24 января 1904 г. в Петербурге посол Японии передал министру иностранных дел России две ноты. В ультимативной форме японское правительство заявило о прекращении переговоров, о разрыве дипломатических отношений с императорским Российским правительством…

В тот же день, еще до получения ответа на эти ноты, японцы начали агрессивные действия, захватывая российские гражданские судна во всем регионе. Ночью 26 января японские миноносцы внезапно атаковали русскую эскадру, стоявшую на внешнем рейде Порт-Артура, повредив три русских корабля. Ответным огнем удалось потопить один японский миноносец.

Утром 27 января эскадра и крепость вступили в бой с основным отрядом японских кораблей, насчитывавшим 16 вымпелов. Японский адмирал Того, видя тактическую невыгодность своего положения, изменил курс и с большой скоростью ушел на юг. Защитники Порт-Артура потеряли 14 убитых и 71 раненого, японцы, по их данным, имели 3 убитых, раненых – 69 матросов и офицеров. В это же время 6 японских крейсеров и 8 миноносцев напали в корейском порту Чемульпо на крейсер «Варяг» и канонерскую лодку «Кореец». Героический неравный бой этих двух кораблей хорошо известен: жертвенный подвиг русских моряков всколыхнул весь русский народ.

Порт-Артур еще только отстраивался русской армией и не был готов к длительной обороне. На вооружении он имел всего 116 орудий, из них на морском направлении 108 и на сухопутном – только 8, вместо 542 по проекту. Сухопутный гарнизон крепости состоял из 12 100 солдат и офицеров (без моряков флотского экипажа). Война застала и Тихоокеанскую эскадру недостаточно подготовленной к боевым действиям на море. В Порт-Артуре базировались лишь 7 броненосцев, 1 броненосный крейсер, 5 легких крейсеров, канонерские лодки и миноносцы. Мобилизационный план и стратегическое развертывание не были выполнены.

Адмирал С.О. Макаров неоднократно выходил в море, вёл бои с японскими кораблями, сорвал попытку адмирала Того заблокировать русский флот в гавани. Макаров готовил эскадру к решительному бою в открытом море. К сожалению, многое осуществить ему не удалось: он вместе со штабом погиб на броненосце «Петропавловск», подорвавшемся на мине. Погиб и находившийся на корабле художник В.В. Верещагин. Спаслись немногие.

Макаров командовал флотом всего 36 дней, но оставил значительный след в делах, а также в сердцах подчиненных. После его гибели активные действия русского флота почти прекратились. Воспользовавшись этим, японцы начали высадку армии на Ляодунский полуостров. Русский флот из-за пассивности руководства оказался неспособным помешать противнику перевозить десант по Желтому морю и высаживать его на берег. Таким образом, судьба крепости, а значит и флота, решалась на сухопутном фронте. Здесь японцы сосредоточили большие силы и постоянно их пополняли.

Оборона крепости Порт-Артур – героическая страница в русско-японской войне. Из боевой летописи защиты морских крепостей порт-артурская эпопея сравнима лишь с обороной Севастополя. Здесь, в условиях сухопутной и морской блокады, с особой силой проявились патриотизм, мужество русских солдат, матросов и офицеров, их верность воинскому долгу. Почти одиннадцать месяцев продолжалось кровопролитное противостояние. За это время отважный гарнизон крепости успешно отбил 4 ожесточенных штурма противника, имевшего (при последнем из них) пятикратное превосходство в силах. Только акт о капитуляции, подписанный 20 декабря 1904 г. начальником гарнизона ген. Стеселем (вопреки воле большинства военного совета), остановил дальнейшее сопротивление. Дорого заплатил неприятель за Порт-Артур. Убыль японских войск, штурмовавших крепость, превысила 110 тысяч человек или шестую часть всех потерь Японии в войне 1904-1905 гг.

В то же время война выявила как финансируемую все тем же Шиффом пятую колонну революционеров (наиболее яркий пример ее действий — провокация «Кровавого воскресенья»), так и безответственную либеральную интеллигенцию, радовавшуюся поражениям русских войск, и, к сожалению, также косность и бездуховность русского чиновничества. Последнее самым удручающим образом отразилось в истории явления Божией Матери Порт-Артурской и в неисполнении военными чиновниками Ее пожелания по духовной защите Порт-Артура Ее чудотворной иконой.

По Потсмутскому мирному договору права аренды Порт-Артура были уступлены Россией Японии. Однако, когда в 1923 г. истек договорный срок аренды, Япония отказалась возвратить Порт-Артур Китаю, превратив его в свою колонию.

В августе 1945 г. советская армия взяла Порт-Артур. По договоренности с китайским правительством СССР получил право аренды Порт-Артура с 1945 г. сроком на 30 лет. Но после смерти Сталина его преемник Хрущев вывел в 1955 г. войска из Порт-Артура и безвозмездно передал эту военно-морскую базу «братскому коммунистическому Китаю».

В Порт-Артуре и продолжилось с участием крупных надводных кораблей следующим утром.

Нападение на Порт-Артур

Основной конфликт: Русско-японская война

Нападение японцев на Порт-Артур

Дата

26 января (8 февраля) - 27 января (9 февраля)

Место

Порт-Артур

Итог

Тактическая ничья
Стратегическая победа японского флота

Противники

Командующие

Силы сторон

6 броненосцев,
5 крейсеров,
15 эскадренных миноносцев ,
20 миноносцев

Потери

Аудио, фото, видео на Викискладе

Ночная атака миноносцев 8-9 февраля 1904

Утренний бой с участием тяжелых кораблей

После ночной атаки адмирал Того отправил своего подчинённого, вице-адмирала Дэву Сигэто , с 4 крейсерами на разведку в 08:00, чтобы оценить итоги ночной атаки и повреждения, нанесённые русскому флоту. К 09:00 отряд Дева был достаточно близко, чтобы разглядеть русский флот сквозь утренний туман. Дэва увидел 12 броненосцев и крейсеров, три или четыре из которых казались сильно повреждёнными или выбросившимися на берег. Более мелкие суда за пределами гавани были в очевидном беспорядке. Дэва приблизился примерно на 7 км к гавани но, поскольку он остался незамеченным, пришёл к выводу, что ночная атака парализовала русскую эскадру, и поспешил с отчётом к Того.

Дэва смог убедить Того, что момент может быть исключительно удачным для немедленной атаки главными силами флота. Хотя Того предпочёл бы выманить русский флот за пределы действия береговых батарей, чрезмерно оптимистичный доклад Дэвы смог его убедить, что риск был оправдан.

При приближении к Порт-Артуру японский флот был замечен русским крейсером «Боярин», нёсшим патрулирование. «Боярин» обстрелял «Микасу » с предельной дистанции и поспешил к главным силам русского флота. В 11:00 с дистанции около 8 км началась перестрелка между флотами. Японцы сконцентрировали огонь своих 12" орудий на береговых батареях, а 8" и 6" орудий - против кораблей русской эскадры. Стрельба была не очень меткой с обеих сторон, но японцам удалось повредить «Новик», «Петропавловск», «Полтаву», «Диану» и «Аскольд». Скоро, однако, стало понятно, что Дэва был чересчур оптимистичен в своих оценках. В первые пять минут перестрелки «Микаса» получил прямое попадание, уничтожившее кормовой мостик и ранившее главного инженера, флаг-лейтенанта и 5 других офицеров.

В 12:20 Того приказал лечь на обратный курс. Это был рискованный манёвр, так как он подставлял японские корабли под огонь русских береговых батарей. Японские корабли успешно выполнили манёвр и быстро вышли за пределы действия русских батарей, однако «Сикисима », «Иватэ », «Фудзи » и «Хацусэ » получили прямые попадания. Несколько попаданий в момент разворота было и в крейсера адмирала Камимуры Хиконодзё . В этот момент «Новик», который был примерно в 3 км от японских крейсеров, выпустил торпеды. Все прошли мимо, а «Новик» получил пробоину ниже ватерлинии.

Примечания Итог

Тактическая ничья
Стратегическая победа японского флота

Противники

Российская империя

Японская империя

Командующие

О. В. Старк

Того Хэйхатиро

Силы сторон

7 броненосцев ,
5 крейсеров

6 броненосцев,
5 крейсеров,
15 эскадренных миноносцев ,
20 миноносцев

Потери

Утренний бой с участием тяжелых кораблей

После ночной атаки адмирал Того отправил своего подчинённого, вице-адмирала Дэву Сигэто , с 4 крейсерами на разведку в 08:00, чтобы оценить итоги ночной атаки и повреждения, нанесённые русскому флоту. К 09:00 отряд Дева был достаточно близко, чтобы разглядеть русский флот сквозь утренний туман. Дэва увидел 12 броненосцев и крейсеров, три или четыре из которых казались сильно повреждёнными или выбросившимися на берег. Более мелкие суда за пределами гавани были в очевидном беспорядке. Дева приблизился примерно на 7 км к гавани но, поскольку он остался незамеченным, пришёл к выводу, что ночная атака парализовала русскую эскадру, и поспешил с отчётом к Того.

Итоги

Бой у Порт-Артура не принес решающей победы одной из сторон. Потери русских составили около 150 человек, японцев - около 90. Хотя ни с одной стороны не было потоплено ни одного корабля, несколько кораблей было повреждено. Однако у японцев были мощности по ремонту и сухой док в Сасебо , в то время как русским пришлось полагаться на весьма ограниченные ремонтные мощности Порт-Артура.

Формальное объявление войны России было сделано Японией 10 февраля , на следующий день после боя.

Напишите отзыв о статье "Нападение на Порт-Артур"

Литература

«Совершенно секретная история» о бое у Порт-Артура // Морская война: журнал. - Гран Флит, 2010. - Вып. 1 . - С. 15-32 .

Примечания

Ссылки

Отрывок, характеризующий Нападение на Порт-Артур

– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?

На самом деле русско-японская война началась до ее официального объявления.
Еще утром 24 января (6 февраля) 1904 г. Соединенный японский флот вышел из Сасебо и начал движение на север, захватывая по пути коммерческие российские суда. Всего за 4 дня плавания их было захвачено 10 штук и самый ценный – это идущий в Порт-Артур параход "Манчжурия" с 27 тыс. зарядами на борту.
26 января флот находился в 300 милях от Квантуна и тогда адмирал Того отправил вперед крейсера вице-адмирала Дева. Контр-адмирал Уриу со своим отрядом и дополнительно приданным ему броненосным крейсером "Асама" отправился к Чемульпо. Вечером того же дня основные силы подошли к острову Роунд, находящемуся в 45 милях от Порт-Артура. Не теряя времени, Того отправил в атаку сразу все 18 истребителей (19 на самом деле, но один из них столкнулся с транспортом и был сразу выведен из боевых действий). Того не знал о дислокации русской эскадры, поэтому десять кораблей ушли к Порт-Артуру, восемь – к Талиенвану, к порту "Дальний", где никого не было и корабли вернулись ни с чем.
Русская эскадра ничего такого не знала, более того, могла бы столкнуться с японцами, но не заметила их. Дежурными миноносцами были "Бесстрашный" и "Расторопный", у них были включены ходовые огни, так что уклониться от встречи с ними было несложно.
Первый японский отряд кап.1-го ранга М.Асайя, ориентируясь на прожекторы "Паллады", "Ретвизана" и грузивших уголь "Победу" и "Диану", попросту выпустил торпеды почти в упор (с расстояния 4 кабельтовых – далее кб). Было выпущено 16 торпед (457 мм), попали три (ну, такая была точность в те года).
По правде сказать, те торпеды, что промахнулись, оказались бракованными – 10 штук не потонули, а одна вообще плавала с чекой.
На рейде стояли 16 российских кораблей в диспозиции "мирного времени": эскадренные броненосцы «Петропавловск» (флагманский корабль), «Полтава», «Севастополь», «Ретвизан», «Победа», «Пересвет» и «Цесаревич», крейсера 1-го ранга «Баян», «Паллада», «Диана» и «Аскольд», крейсера 2-го ранга «Новик», «Боярин» и «Джигит», канонерская лодка «Забияка» и военный транспорт «Ангара». Корабли стояли в четыре линии на расстоянии 2 кабельтовых друг от друга. В общем-то, нам повезло, что японцы этого не знали, иначе флот пошел бы ко дну в первую же ночь.

Разумеется, атаку заметили, однако было поздно – "Ретвизан" получил пробоину в 14 кв. метров, а ответный огонь вынудил всего лишь расстроить боевой порядок японцев. Были подорваны и "Цесаревич" с "Палладой". "Цесаревич" шел ко дну и уже имел 16 градусов крена на борт, и только контр-затоплением отсеков его удалось удержать.. Все три корабля были посажены на мель вблизи входа на внутренний рейд из опасения затопления. Проход был столь узким, что "Ретвизан" перегораживал корпусом его часть.
Это была ощутимая потеря, поскольку и "Ретвизан" и "Цесаревич" были самыми сильными броненосными кораблями флота, а их ремонт был попросту невозможен (ну, точнее, он длился несколько месяцев). Русские ответили беспорядочным, но сильным огнем, который отогнал японскую эскадру и не дал затопить "Ретвизан" и "Цесаревич" окончательно.
Броненосец "Ретвизан" на рейде Порт-Артура.

Через полтора часа после атаки крейсер "Новик", а также "Аскольд" и "Боярин" с миноносцами вышли для преследования, но не нашли противника. Дело было уже почти в час ночи.
На следующий день – 27 января (9 февраля) в 8 утра на горизонте появились крейсера-разведчики японского флота, еще через три часа к Порт-Артуру подошел адмирал Того. В 11.07 он открыл огонь. Битва прошла довольно вяло. Во-первых, японцы рассчитывали на больший эффект ночной атаки, что означало, что русский флот готов к бою, во-вторых, Того не слишком хорошо понимал ситуацию и с дислокацией флота. После почти беспорядочной перестрелки с довольно большого расстояния (46-26 кб), японцы отошли назад. Хейхатиро Того правильно оценил обстановку и решил, что его положение невыгодно для успешной атаки. 5 кораблей флота получили повреждения, однако насколько серьезные, судить сложно в силу противоречивости докладов сторон. Надо полагать, что как минимум один из японских броненосцев шел с большим креном на борт, что означало серьезные повреждения.
Командующий русской эскадрой – вице-адмирал О.В.Старк прибыл на нее уже под огнем противника, но решил провести контратаку. Плохая согласованность российского флота привела к печальным последствия. Во-первых, контратака, которая должна была прекрасно получиться, не вышла. "Петропавловск", "Аскольд" и "Диана" вышли на контркурс, но не решились преследовать противника вне прикрытия крепостных батарей, хотя японцы выходили кильватерным курсом и ответить всей эскадрой никак не могли. Во-вторых, крейсера "Баян" (капитан 1 ранга Р.Н.Вирен) и "Новик" (кап.2 ранга Н.О.Эссен) дважды сами атаковали японцев в начале боя и довольно успешно. "Новик" сближался на расстояние ближнего боя в 15-17 кб, но его не поддержали другие корабли, в результате оба крейсера получили серьезные повреждения и отступили.
В-третьих, артиллерийский огонь оказался довольно-таки неудачным. Только 1% снарядов попадал в цель (по правде-то у японцев было не намного лучше, цифры различаются от 1.1 до 1.9%). Можно сказать, что все палили в белый свет, как в копеечку, но при этом японцы ухитрились зацепить "Ангару" и "Амур", а мы практически ничего.
Тем эти сражения и закончились, хотя к потерям надо приписать "Варяг" и "Кореец".

О том, насколько русская эскадра была готова к этому сражению, можно понять по простому факту. На флагманском броненосце «Петропавловск» в 23 часа 26-го января (8 февраля) закончилось совещание командиров эскадренных кораблей у вице-адмирала О.В. Старка. На нем обсуждались мероприятия против возможного нападения противника. Прощаясь с офицерами, начальник морского штаба контр-адмирал В. К. Витгефт напутственно сказал: «Войны не будет». Это совещание на флагмане закончилось за полчаса до начала нападения отрядов японских миноносцев на внешний рейд Порт-Артура.

Кстати, именно моральная сторона вопроса оказалась, пожалуй, самой тяжелой для русской армии. Все были уверены в том, что войны не будет, и внезапное нападение японского флота привело к унынию. Царский наместник на Дальнем Востоке адмирал Алексеев, которого ночное нападение японского флота поразило не меньше, чем самих порт-артурцев, издал одновременно сразу несколько приказов по войскам армии и флоту, находившихся в его прямом подчинении. Наместник одним из приказов объявил в Порт-Артуре военное положение. В другом, за № 44, говорилось:
«Доблестные войска и флот ВЫСОЧАЙШЕ мне доверенные!
В настоящую минуту, когда взоры обожаемого нашего ЦАРЯ, всей России и даже всего света обращены к нам, мы должны помнить, что на нас лежит святая обязанность постоять за ЦАРЯ и родину. Россия велика и могущественна, и если наш враг силен, то это должно дать нам только новые силы и мощь на борьбу с ним.
Велик дух русского солдата и матроса. Немало славных имен знает наша армия и флот, имен, которые должны послужить нам примером в настоящую великую минуту.
Господь Бог земли Русской всегда стоял за правое дело. Он постоит за него и теперь. Соединимся же воедино для дальнейшей борьбы. Да сохранит каждый из вас спокойствие духа, чтобы наилучшим образом исполнить свой долг, и, надеясь на помощь Всевышнего, каждый делайте свое дело, помня, что за Богом молитва, за царем служба не пропадет.
Да здравствует ГОСУДАРЬ ИМПЕРАТОР, да здравствует Россия!
С нами Бог. Ура!
Наместник, генерал-адъютант Ев. Алексеев».

Я сделаю маленькое отступление и заодно предупреждение. В силу некоторой чехарды с датами в том смысле, что их надо давать в старом и новом стиле, я перейду на новый стиль , по которому все началось 6 февраля, а 8-9 состоялись первые сражения.

В дополнение к старым, еще один

В начале января 1904 года вице-адмирал Алексеев, предполагая, что японское правительство вот-вот развяжет войну, обратился к царю с просьбой разрешить объявление мобилизации войск на Дальнем Востоке.

Через несколько дней, 12 января, последовал ответ, в котором разрешалось объявить на военном положении крепости Порт-Артур и Владивосток, приготовиться к мобилизации и подготовить отряд войск для отправки на Ялу, чтобы прикрыть со стороны Кореи сосредоточение войск в Южной Маньчжурии в том случае, если японцы высадятся в Корее.

23 января было приказано сформировать в районе Ляолян-Хайчен и выдвинуть на реку Ялу отряд войск в составе бригады пехоты, казачьей бригады, артиллерийского дивизиона и роты саперов.

Японцы, понимая, что время работает против них, торопились. 15 января начались сборы запасных на острове Цусима и в крепости Хакодате.

В районе Сасебо сосредотачивались транспорты для перевозки войск. Алексеев вновь обратился к царю за разрешением объявить мобилизацию и начать перевозку войск в район сосредоточения. Кроме того, он просил разрешения вывести в море флот для противодействия высадке японских армий в Чемульпо и севернее его. Через пять дней царь ответил телеграммой: “Желательно, чтобы японцы, а не мы открыли военные действия. Поэтому, если они не начнут действия против нас, то вы не должны препятствовать их высадке в Южную Корею или на восточный берег до Гензана включительно. Но, если на западный стороне Кореи их флот с десантом или без оного перейдет к северу через тридцать восьмую параллель, то вам предоставляется их атаковать, не дожидая первого выстрела с их стороны”.

Но еще до этой телеграммы Алексееву было разрешено начать кампанию, выйти в море для совместного плавания и производства стрельб.

4 февраля в Токио стало известно, что русская эскадра покинула Порт-Артур. Японское правительство немедленно воспользовалось этим предлогом, чтобы реализовать свои задуманные планы. На совещании у микадо было решено начать военные действия без официального объявления войны; тут же были даны указы об отправке войск в Корею -- в Чемульпо и о нападении на русский флот в месте его базирования. В стране была объявлена всеобщая мобилизация.
6 февраля японский флот в составе 6 броненосцев, 14 крейсеров и свыше 36 истребителей и миноносцев вышел в море.

В этот день главный командир Кронштадтского порта Степан Осипович Макаров, тревожась за судьбы русского флота, подал управляющему морским министерством адмиралу Авелану письмо, в котором писал, что если сейчас не поставить флот во внутренний бассейн Порт-Артура, то мы вынуждены будем это сделать после первой ночной атаки дорого заплатив за ошибку.

Письмо Макарова с резолюциями “доложить его величеству”, “военно-морскому отделу к делам” и “хранить весьма секретно, копий не снимать” попало в архив. Чиновники морского министерства и Главного морского штаба остались глухи к голосу беспокойного адмирала.

Алексеев, несмотря на явные признаки войны, не принял мер по приведению в боевую готовность войск и флота. Напряженные отношения с Японией и разрыв дипломатических отношений были скрыты от офицеров. В начале февраля проводились военно-морские учения на русской эскадре.

В ночь на 9 февраля русская эскадра в составе 16 вымпелов стояла скученной на внешнем рейде по диспозиции мирного времени. Подходы к рейду, вопреки здравому смыслу, освещались корабельными прожекторами. Дежурные крейсера “ Аскольд” и “Диана”, вместо того чтобы быть в море, находились только в готовности на случай выхода по тревоге.

В 11 часов вечера на флагманском броненосце “Петропавловск” закончилось происходившее совещание у вице-адмирала Старк, на котором обсуждались мероприятия против возможного нападения противника. Прощаясь с офицерами перед съездом с корабля, начальник морского штаба контр-адмирал Витгефт сказал: “Войны не будет”.

Между тем “Соединенный флот” приближался к цели. В 6 часов вечера был поднят сигнал о начале операции. Того разделил свои истребители на два отряда: первый отряд состоял из десяти единиц, он пошел к Порт-Артуру, второй - из восьми - в Талиенван. Броненосцы, крейсера и оставшиеся миноносцы направились к островам Эллиот. Разделив истребители на два отряда, Того допустил серьезную ошибку, ослабив их ударную силу; в Талиенване русских военных кораблей не оказалось.

Командиры первого отряда истребителей на большом расстоянии заметили русские дозорные корабли и, потушив свои ходовые огни, прошли к Порт-Артуру незамеченными и выпустили по эскадре несколько торпед. Два корабля, светящие прожекторами и броненосец “Цесаревич” были надолго выведены из строя. Только из-за того, что атака японцев была плохо организована и растянулась во времени, русская эскадра не понесла больших и безвозвратных потерь.

Утром 9 февраля под Порт-Артуром появились главные силы Того. Русская эскадра под командованием адмирала Старка вышла навстречу противнику. Бой длился на контркурсах, причем при приближении японцев к берегу, в бой вступила крепостная артиллерия с Золотой горы и Электрического утеса. Видя порт-артурскую эскадру почти в полном составе, которая к тому же осыпала его снарядами, и тактическую невыгодность положения, Того немедленно отступил. Старк не преследовал его.

Первый день войны на море был тяжелым испытанием для русского флота. Война оказалась неожиданно для офицеров, не готовых к ней не только в военном, но главным образом в моральном отношении. Из-за беспечности царских чиновников японцам удалось нанести порт-артурской эскадре серьезный ущерб. Кроме подорванных на порт-артурском рейде кораблей, русский флот потерял 9 февраля в корейском порту Чемульпо крейсер “Варяг” и канонерскую лодку “Кореец”.

На должность Старка был назначен С.О. Макаров. 17 февраля Степан Осипович Макаров вместе со своим штабом отбыл в Порт-Артур. 8 марта командующий прибыл в Порт-Артур, и немедленно отправился к морякам, от которых зависела боевая деятельность флота. Соотношение сил в Желтом море к этому времени было следующим:

Степан Осипович Макаров был очень активным человеком и развил в Порт-Артуре кипучую деятельность, стремясь усовершенствовать навыки боя во флоте, также он, небезуспешно, стремился наладить связь флота с береговым ведомством. Он совершил очень много выходов с эскадрой в море и не останавливался даже перед численным превосходством противника. Его любили матросы. В одну из контратак японцев, не ожидая всех броненосцев, Макаров на “Петропавловске”, имея в кильватере “Полтаву” и 2 крейсера, поспешил на выручку “Баяну”. Но оказавшись в очень невыгодном положении, под огнем неприятеля, Макаров повернул к крепости под прикрытие ее батарей. На рейде к нему присоединились другие корабли, и “Петропавловск”, идя головным, стал склоняться в сторону неприятеля с намерением атаковать его. Но бой не был дан. В 9 часов 43 минуты над “Петропавловском” поднялся громадный столб дыма, раздался громовой взрыв, и через две минуты броненосец, объятый пламенем скрылся под водой, подорвавшись на минной банке, выставленной японскими заградителями в ночь на 13 апреля. В японской военной литературе указывается, что постановка мин не была замечена русскими. В действительности же неизвестные суда были обнаружены на рейде, и об этом даже доложено Макарову, однако адмирал не разрешил открывать огня, будучи уверен, что это свои миноносцы, возвращавшиеся с разведки. По неизвестной причине Макаров не отдал утром приказа протралить те места, где были замечены корабли. Не позаботился об этом и его штаб.

Командующий Тихоокеанским флотом погиб вместе со штабом, не осуществив своих оперативных и тактических планов и намерений. С гибелью командующего активные операции Порт-артурской эскадры прекратились.

Адмирал Того донес о прошедших событиях в Токио, и через несколько дней главная квартира решила начать переправу 1-й армии Куроки через реку Ялу. В случае, если переправа будет проведена успешно, японцы намеревались приступить к высадке 2-й армии на Ляодунский полуостров.

После смерти Макарова в командование флотом вступил прибывший из Мукдена Алексеев. Его появление в Порт-Артуре совпало с третьей бомбардировкой крепости и флота японскими кораблями. Ответный огонь также велся. Стрельба велась с предельной дистанции (до 110 кабельтовых) и закончилась безрезультатно для обеих сторон. Алексеев игнорировал все новшества Макарова. Верный своим взглядам беречь флот и ни в коем случае не рисковать, он немедленно переключил все силы на оборону, жестко пресекая попытки отдельных командиров действовать в наступательном духе.

порт артур оборона падение

Начало военных действий на суше

5 мая первый эшелон японской армии начал производить высадку в районе Бицзыво. Находившаяся здесь команда русских пехотинцев под огнем японских кораблей отошла. Генерал-майор Фок, имея вблизи от высадки четыре полка 4-й Восточносибирской дивизии с артиллерией, не проявил никакой инициативы, оставшись в роли наблюдателя. В течении нескольких дней японцы высадились и выгрузили все свое вооружение.

А в это время в Порт-Артуре проходили очередные совещания, в ходе, которых было решено большую часть кораблей разоружить и оружие списать вместе с матросами на берег. Флотом стал “командовать” ничего не понимавший в его боевом использовании генерал Стессель. До середины июня с кораблей было снято и установлено на позициях 166 орудий.

В 11 милях от Порт-Артура, погибли два наилучших японских броненосца, осуществлявших прикрытие высадки десанта, на минах, поставленных моряками минного заградителя “Амур”. Кроме того, у японцев произошло 2 столкновения кораблей, в результате которого были безвозвратно потеряны 1 крейсер и 1 канонерская лодка.

Причины происходившего заключались не только в искусстве русских минеров, но и в плохой организации флота противника при несении блокадной службы, в неудовлетворительной разведке, недостаточной тактической грамотности офицеров и беспомощности их перед минной опасностью.

После гибели адмирала Макарова начался новый этап войны. Русская эскадра оказалась неспособной вести активные действия на море. Вместо того, чтобы оставшиеся в строю корабли флота использовать в полную силу на море, адмиралы Витгефт и Алексеев разоружали их. Японское главное командование использовало благоприятные условия и произвело без противодействия высадку десантной армии в тылу Порт-Артура, чем прервало коммуникации крепости с армией в Маньчжурии. “ Соединенный флот ”, понеся тяжелые потери, тем не менее, продолжал нести блокадную службу и господствовал в Желтом море. Японские войска, не ожидая, когда Куропаткин сосредоточит силы, наступали. Порт-Артур оказался под угрозой осады.

Части 2-й японской армии, продвигаясь в направлении Порт-Артура, 17 мая заняли высоты перед Киньчжоуской (Цзиньчжоуской) долиной и начали укрепляться в ожидании подхода главных сил. Генерал Оку решил атаковать укрепленную русскую позицию силами трех дивизий и отдельной артиллерийской бригады (всего более 35 тыс. солдат при 198 орудиях). Одна дивизия, высадившаяся во втором эшелоне армии, оставалась для прикрытия с севера. Укрепленная позиция на перешейке Квантунского полуострова между Киньчжоуским заливом и заливом Хунуэза представляла собой группу холмов по фронту до 4 км с понижающимися к заливам скатами; она имела две линии траншей с ходами сообщения, блиндажами и редутами, огражденными искусственными препятствиями из проволочных заграждений в четыре-пять рядов кольев общим протяжением до 6 км. На позиции “колесом к колесу” стояли 13 артиллерийских батарей - 65 орудий и 10 пулеметов. Хотя в районе Киньчжоу под общим командованием командира 4-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии генерал-майора Фока находилось около 18 тыс. солдат, непосредственно для обороны позиции выделялось всего 14 рот и 5 охотничьих команд (3800 человек); командовал ими полковник Третьяков - командир 5-го Восточносибирского полка. Следовательно, японцы превосходили русских в артиллерии в три раза, а в пехоте почти в десять раз.

Утром 26 мая после артподготовки густые цепи солдат противника бросились в атаку, но, встреченные ураганным огнем залегли. Тогда огонь всей японской артиллерии, в том числе и появившихся в Киньчжоуском заливе канонерских лодок, обрушился на обнаружившую артиллерию. К одиннадцати часам часть орудий оказалась подбитой, а оставшиеся в строю прекратили огонь из-за отсутствия снарядов. К полудню первая фаза боя закончилась, артиллерия неприятеля замолчала, а его пехота ни на одном напралении не смогла приблизиться к русским окопам на расстояние, позволявшее броситься в штыковую атаку. Положение японской армии, имевшей против себя всего один русский полк, было далеко не блестяще. Генерал Фок самоустранился от руководства боевыми действиями, поручив это командиру бригады генералу Надеину; но последний ничего не сделал, кроме того, что попытался послать подкрепления на позицию, которые с пути Фок возвратил обратно. Стессель отсижывался в Порт-Артуре. Его руководство выразилось в единственной телеграмме, предлагавшей Фоку ввести в дело 6-дюймовую пушку Канэ, которая не была еще и установлена на позиции.

После полудня Фок направил Третьякову записку, рекомендуя усилить левый фланг, и, получив ответ, что в полку нет ни одной свободной роты и что вся надежда только на удаль солдат и на мужество офицеров, тем не менее не выделил из имевшихся в его распоряжении 14 тысяч ни одного солдата. В ночь на 27 мая 5-й полк отошел к станции Нангалин. В эту же ночь был оставлен Дальний. Его хорошо оборудованный порт не был разрушен; врагу досталось много трофеев. Японцы продвигались вперед крайне осторожно и заняли город только 1 июня.

Под Киньчжоу русские потеряли 20 офицеров и 770 солдат убитыми и пропавшими без вести, 8 офицеров и 626 ранеными. Потери 5-го полка, из состава которого выбыло 37% солдат и 51% офицеров, свидетельствовали об упорстве и героизме. Японцы потеряли, по их данным, убитыми 33 офицера и 716 солдат и ранеными 100 офицеров и 3355 солдат.

С оставлением Киньчжоу -- передовой позиции Порт-Артура -- противнику была открыта дорога к крепости, на пути к ней не было ни одного укрепления. Неприятелю достался порт Дальний, через который на протяжении всей японские армии, действовавшие в Маньчжурии и против Порт-Артура, получали новые контингенты войск, боеприпасы, продовольствие. В частности, 11-дюймовые гаубицы для осады крепости прибыли на театр через Дальний, где имелись приспособления для выгрузки их с транспортов.

В начале июня произошел конфликт между морским, в лице Витгефта и Алексеева, и сухопутным начальством, в лице Стесселя, который требовал выхода флота в море без броненосцев, находящихся в доках на починке. Вышестоящий Алексеев осудил Стесселя и перечислил ему его непосредственные обязанности. Стессель не успокоился и начал бомбардировать Куропаткина телеграммами, прося немедленной помощи. В конце концов и Алексеев, и Куропаткин поняли, что Стессель -- трус и паникер, своим поведением ослабляет моральные силы защитников крепости, и решили отозвать его из Порт-Артура. Однако дело не было доведено до исполнения, и Стессель путем подлога и обмана сумел удержаться в крепости.

28 июля японцы заняли высоту 93, господствующую на “перевалах”. Захват ее не имел никакого значения, но генерал Стессель ухватился за это и приказал войскам немедленно отходить на верки крепости. Маневренный период войны на Квантуне закончился. Началась тесная осада и оборона крепости.